- Так вот ты какая….- протянул разочарованно он, глядя на нее и пряча неловкую улыбку.
- Какая? - растерянно спросила Мышастая, нервно бренча мелочью в кармане.
- Маленькая…- ответил он.
- Да? - слабо отозвалась Мышь. - Ну тогда…Тогда извини.
****
Мышь сидела на подоконнике и плакала. Монитор тревожно мигал извиняющимся зеленым огоньком. Несколько раз в комнату заходила рассерженная мать и спрашивала, что случилось. "Ничего"- приглушенно отвечала Мышастая, отводя взгляд из-под мокрых ресниц в сторону.
Вспоминала поезд, две тяжелых, бессонных ночи. Все в ней тогда трепетало, все радовалось, все замирало и парило: она ехала к нему. И уже потом, после его слов, когда она, схватилась за поручни, ловко вскочила в проходящую электричку, ничего ему не объяснив, ничего не сказав на прощание…тогда так хотелось бросить все: и боль, и гордость, и обиды, и чемоданы. Кинуться ему на шею, ощущая гладкой кожей его колючую щетину и задохнуться от Любви. Они виделись всего лишь минуту… Тоска так распирала ее птичьи ребрышки, где-то там, возле солнечного сплетения, что хотелось самозабвенно выть, выть, выть… И казалось, что ничего больнее и счастливее в ее жизни не было, чем эти первые и последние секунды вместе.
- Юлька! - не выдержала лучшая подруга. - ну что с тобой, глупая? Мышь молчала, нервно прикусив губу. Школьный коридор был немноголюден, в горле щипало от слез. Она выдохнула, перевела мутный взгляд на подружку… Потом, повернулась лицом к стене и задрожала. Подруга молча обняла ее.
*****
Через несколько дней Мышастая усердно выщипала брови, выкрасила черным лаком ногти и жирной чертой подвела бортик бардового рта.
- Таааак..- злобно изрекла Мышь и затянулась изящной Vogue.
В чужих, не идущих ей вещах, еще более растерянная и бледная, она оставалась Мышью. Юлькой, Кибернетиком- как называли ее знакомые, или Крошкой Ло, как называл ее Он. Она не знала, что изменить ничего уже нельзя. Что глухо бьется его, ставшее вдруг равнодушным, сердце. Сфотографировать ее вызывалась все так же подружка- верная Галка. Мышь была упорной.
- Так лучше? - хрипло спросила она, отражаясь в испуганных Галкиных зрачках.
- Не знаю…- прошептала Галка и опустила глаза.
****
Он получил ее фотографию через неделю. Взрослая, незнакомая и резко повзрослевшая Юлька смотрела на него чужими глазами, с густо накрашенными ресницами.
И так вдруг захотелось ему обнять эту девчонку, именно ту, которую встретил он на Курском вокзале. Прижать к своей груди, ощущая стремительную легкость ее лопаток, похожих на маленькие крылья, и тихо перебирать ее светлые, живописно растрепанные волосы. Целовать ее в мокрые, соленые щеки и просить, просить, просить… Прощения, за свою трусость. Его маленькая, отважная Мышка оказалась стойкой. Их виртуальный роман, рассекаемый парой телефонных звонков, длился полгода. Он был старшее ее на …....тнадцать лет. Он был старше ее на жизнь. На ее жизнь….
"Крошка Ло, - писал он ей позже- Не знаю, сможешь ли ты простить меня когда-нибудь…Я действительно любил тебя, но ты же такая юная…"
Мышь жестоко улыбалась. Ее губы дрожали, слезы застилали глаза. Она с силой ударила по теплому монитору и захлебнулась безысходным плачем.
"Да..- писала она ему- Ты прав. Мне всего 16. Мои зеленые, мои молодые. Но неужели это могло так много значить для тебя, для меня, для нашей Любви? Ведь если чувства настоящие, они же стирают и уничтожают все зеркала и календари! Если Любовь, значит, неважно все остальное, понимаешь? Чем проклята я? Моими шестнадцатью годами…? Будь мне вдвое больше, любил бы ты меня так же? Ведь я была бы другой!…Тогда неужели это действительно так важно?…."
"Идеалистка" - вздохнул он. Он играл. Она- нет. Тоска была изматывающей, ядовитой и колкой. Она хотела вернуть его, взрослого и умного мужчину. Она хотела его тепла, она верила в его любовь.. Как жаль, что веру в невозможное нельзя было оборвать, что золотой цепью сковала она ее дрожащее, смешное, немного наивное и любящее его сердце.
*****
Мышь шла, не замечая раскатов первого летнего грома и прерывисто дыша. Решительно стуча каблуками по деревянному подобию пирса. Городской пруд дохнул запахом гнили и рыбы. Мышастая закурила. На небе сверкнули первые ломанные стрелки молний. Глаза ее застилала отчаянная поволока. Такие глаза бывают у собаки, с камнем на шее…. Мышастая выдохнула воздух, и молча прыгнула… А дома, на компьютерном столике лежала одинокая, написанная старательным почерком записка, всего в одну строчку: "В моей смерти прошу винить мои безнадежно-зеленые 16". Юлька нырнула, ударилась, почувствовала сильную , бьющую головную боль, рванулась, путаясь в широких рукавах рубашки, задохнулась и ..обмякла, погружаясь в скользкую темноту.
*****
Вдруг чьи-то сильные руки подхватили ее за острые плечи, затем возник резкий слепящий свет, и режущий легкие чистотой и густотой своей воздух.
- Иди сюда, дурочка. - добродушно сказал спасатель, вытаскивая мокрую Мышь из грязно - цвелой воды городского пруда. - Захотелось нахвататься впечатлений? Эх ты, маленькая самоубийца...
Мышь плакала, кашляя, беззащитно прижимаясь к его груди. С разбитых губ сочилась кровь, из носа и рта струилась вода. Спасатель гладил ее по слипшимся мокрым волосам, легонько убирая с них ниточки водорослей. Ее бледное лицо, с темными, влажно блестящими глазами растревожило его. Мышастая с тихим поскулом укуталась в плед. Теплая сонливая волна обняла ее, словно облако, и укутала спокойствием. Молодость, шурша обертками, мерцая слабо тлеющими сигаретными огоньками, сияя лунными ночами и перекатываясь зеленым, упругим виноградом на языке, шелестя страничками первых стихов и поющая безрассудным ветром, улыбалась
-=YellowW=-